Неточные совпадения
Как изменилася Татьяна!
Как твердо в роль свою вошла!
Как утеснительного сана
Приемы скоро приняла!
Кто б смел искать
девчонки нежной
В сей величавой, в сей небрежной
Законодательнице зал?
И он ей сердце волновал!
Об нем она во мраке ночи,
Пока Морфей не прилетит,
Бывало, девственно грустит,
К луне подъемлет томны очи,
Мечтая с ним когда-нибудь
Свершить смиренный
жизни путь!
Но с странным чувством смотрю я на эти игриво-созданные, смеющиеся берега: неприятно видеть этот сон, отсутствие движения. Люди появляются редко; животных не видать; я только раз слышал собачий лай. Нет людской суеты; мало признаков
жизни. Кроме караульных лодок другие робко и торопливо скользят у берегов с двумя-тремя голыми гребцами, с слюнявым мальчишкой или остроглазой
девчонкой.
Тут чем бы свое дело делать, ты — то стонешь от измены
девчонки, то плачешь в разлуке с другом, то страдаешь от душевной пустоты, то от полноты ощущений; ну что это за
жизнь?
— Она — надует, кокетничает!
девчонка! она, Наденька! фи, дядюшка! С кем вы жили всю
жизнь, с кем имели дела, кого любили, если у вас такие черные подозрения?..
«Прасковья всю
жизнь была слишком чувствительна, с самого еще пансиона, — думала она, — не таков Nicolas, чтоб убежать из-за насмешек
девчонки.
— Что так, Прасковья Ивановна, почему бы тебе и не сесть у меня? Я от покойного мужа твоего всю
жизнь искреннею приязнию пользовалась, а мы с тобой еще
девчонками вместе в куклы в пансионе играли.
— Разве кому лучше, коли человек, раз согрешив, на всю
жизнь останется в унижении?..
Девчонкой, когда вотчим ко мне с пакостью приставал, я его тяпкой ударила… Потом — одолели меня… девочку пьяной напоили… девочка была… чистенькая… как яблочко, была твёрдая вся, румяная… Плакала над собой… жаль было красоты своей… Не хотела я, не хотела… А потом — вижу… всё равно! Нет поворота… Дай, думаю, хошь дороже пойду. Возненавидела всех, воровала деньги, пьянствовала… До тебя — с душой не целовала никого…
Глафира. Не о том я говорю! Вот Таисья… До чего обозлили
девчонку! Изувечили… На всю
жизнь…
— Отрава! — вздохнул Митрыч. — Аппетита к
жизни лишает человека! А что оно, конечно, того… Нужно же и
девчонке отдохнуть, это верно.
—
Девчонка была!.. Дура!.. Дома очень уж тошно стало! Умел польстить. Суета!.. Теперь только жизнь-то начинаю узнавать.
Кругом была тишина, та «звучащая тишина» природы, которую подметил один из наших выдающихся современных поэтов. Село предавалось послеобеденному сну и лишь на берегу толпа мальчишек и
девчонок, еще не тронутые тлетворным дыханием
жизни — страстью, совместно барахтались в освещенной солнцем золотистой воде Днепра, плескаясь и брызгаясь водой.